Определение Конституционного Суда РФ от 19.05.2009 N 534-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Костевой Елены Николаевны на нарушение ее конституционных прав положениями части третьей статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации"

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 мая 2009 г. N 534-О-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ
ГРАЖДАНКИ КОСТЕВОЙ ЕЛЕНЫ НИКОЛАЕВНЫ НА НАРУШЕНИЕ
ЕЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЯМИ ЧАСТИ ТРЕТЬЕЙ
СТАТЬИ 327 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
заслушав в пленарном заседании заключение судьи Н.В. Мельникова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданки Е.Н. Костевой,

установил:

1. Приговором мирового судьи судебного участка N 1 Октябрьского района города Екатеринбурга от 15 августа 2006 года, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 18 сентября 2006 года и определением суда кассационной инстанции от 18 октября 2006 года, гражданка Е.Н. Костева за представление в банк поддельных справок о заработной плате с целью получения кредита на сумму 40 000 рублей была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью третьей статьи 327 УК Российской Федерации (использование заведомо подложного документа), и приговорена к штрафу.
В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Е.Н. Костева утверждает, что примененная в ее деле норма уголовного закона, как не содержащая разъяснения употребленных в ней понятий "использование" и "документ", является неопределенной в части, касающейся признаков объективной стороны преступления. По мнению заявительницы, это позволяет суду произвольно трактовать данные понятия, что привело в ее конкретном деле к нарушению прав, гарантированных статьями 15 (часть 4), 17 (часть 1), 19 (часть 1), 46 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
2. По смыслу статей 55 (часть 3), 71 (пункт "о") и 76 Конституции Российской Федерации, ответственность за совершение преступлений и сопряженные с ответственностью ограничения прав и свобод человека и гражданина могут быть установлены только федеральным законом.
Предусмотрев в части третьей статьи 327 "Подделка, изготовление или сбыт документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков" УК Российской Федерации уголовную ответственность за использование заведомо подложных документов, федеральный законодатель - исходя из того, что данная норма направлена на обеспечение порядка управления (глава 32 УК Российской Федерации), в том числе в части, касающейся надлежащего оборота документов, а также учитывая их разнообразие, различное предназначение и множество порождаемых ими последствий, - разделил документы на официальные (часть первая данной статьи) и иные. Общим для всех предусмотренных названной статьей составов преступлений выступает то, что документ, предоставляющий те или иные права или освобождающий от обязанностей, является поддельным (квалифицирующий признак), причем, если документ не обладает данным свойством, он не может быть признан предметом преступления.
Тем самым законодатель наделил правоприменителя правом в каждом конкретном случае оценивать свойства документа и признавать его либо предоставляющим права (освобождающим от обязанностей), либо нет и в зависимости от этого привлекать или не привлекать к ответственности за использование документа как подложного. Поэтому само по себе то, что в Уголовном кодексе Российской Федерации не содержится определение понятия "документ", в том числе для целей его статьи 327, не может расцениваться как неопределенность уголовно-правового з

> 1 2