ено по правилам абстрактного конституционного нормоконтроля, не случайно в тексте Постановления отсутствует прямой вывод о нарушении конституционных прав заявителей по настоящему делу, хотя они при рассмотрении дел по правилам судопроизводства, введенным Пленумом Высшего Арбитражного Суда, с очевидностью вынуждены были участвовать в судебной процедуре, не установленной законом, с лишением их права на рассмотрение дела в том суде, которому оно подсудно в силу требований закона.
Что касается других условий, указанных в пункте 1 резолютивной части Постановления Конституционного Суда по настоящему делу, то при сохранении предварительного порядка обращения заинтересованного лица с жалобой в порядке надзора (пункт 6 мотивировочной части Постановления) - а без этого соответствующий процессуальный механизм неработоспособен - они практического значения не имеют.
6. Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу на федерального законодателя возложена обязанность в шестимесячный срок внести изменения и дополнения в арбитражное процессуальное законодательство, закрепляющие возможность пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебного акта арбитражного суда, основанного на правовой норме, практика применения которой после вступления данного судебного акта в законную силу определена (изменена) постановлением Пленума или Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
Между тем данное обстоятельство в системе действующего правового регулирования не относится к категории вновь открывшихся обстоятельств, и вряд ли будет оправданным законодательное введение его в арбитражный процесс в качестве дополнительного основания для пересмотра вступивших в законную силу судебных актов. Во всяком случае, обстоятельства настоящего дела оснований для этого не дают, поскольку при принятии процессуальных норм, содержащихся в пункте 1 статьи 311 и части 1 статьи 312 АПК Российской Федерации, законодатель действовал в соответствии с требованиями Конституции Российской Федерации и своими полномочиями.
Более того, реализация данного поручения может привести к негативным последствиям для российской правовой системы в целом, поскольку внесет дисбаланс в устоявшиеся институты пересмотра вступивших в законную силу (окончательных) судебных актов не только собственно в арбитражном процессе, но и во всех предусмотренных Конституцией Российской Федерации (часть 2 статьи 118) видах судопроизводства, приведет к их разбалансировке и необходимости смены координат, в системе которых традиционно развивалась российская система судопроизводства.
В российской системе права правовые позиции высших судов страны легально никогда не рассматривались как вновь открывшиеся или новые обстоятельства, не являются они таковыми и по своей правовой природе. Исключением в настоящее время являются лишь правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации по делам лиц, принимавших участие в конституционном судопроизводстве, но это особая тема хотя бы потому, что Конституционный Суд рассматривает дела конкретных лиц, но не имеет полномочий при выводе о нарушении конституционных прав обеспечить защиту их прав в конкретном правоотношении. Соответственно, законодатель в данном случае обладает предоставленной ему Конституцией Российской Федерации свободой усмотрения для определения конкретного механизма, предназначенного для пересмотра судебного акта, принятого по делу лица, факт нарушения прав которого применением в его деле закона признан в последующем Конституционным Судом Российской Федерации.
В арбитражном процессе законодатель для реализации правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации избрал процессуальный механизм, закрепленный в пункте 6 статьи 311 АПК Российской Федерации в его взаимосвязи с другими нормами главы 37 данного Кодекса. Строго говоря, он также не соответствует природе производства по вновь открывшимся обстоятельствам, предназначенного для пересмотра
> 1 2 3 ... 28 29 30 ... 34 35 36