сические вещества, вела антиобщественный образ жизни. Всего у К-вой было шестеро детей.
В 1995 году К-вой О.Ю. удалось обменять московскую квартиру на частный дом в Калужской области. Так как К-ва О.Ю. не была лишена родительских прав, Мосжилсервис беспрепятственно дал согласие на заведомо ухудшающий условия жизни детей обмен, а органы внутренних дел, где семья была известна как неблагополучная, сняли всех проживающих с регистрационного учета, не поинтересовавшись, почему малолетняя Татьяна К-ва вообще не зарегистрирована по месту жительства матери.
В дальнейшем К-ва О.Ю. нигде не регистрировала младшую дочь, так как у той отсутствовало свидетельство о рождении. С 1996 года К-вы вообще не имеют никакого жилья. У К-вой Татьяны нет ни свидетельства о рождении, ни паспорта, ни страхового полиса. Фактическая сирота не может ни работать, ни учиться, ни обратиться за медицинской помощью. Лишенная родительского попечения с первых лет жизни К-ва Т. бродяжничает, стала, как и мать, токсикоманкой, неоднократно была участником преступлений, содержалась в ЦВИНП города Москвы. Однако ни в городе Москве, ни в городе Подольске, где ребенок бродяжничал, не хотели заниматься определением ее статуса социальной сироты и предъявлять иск о лишении К-вой О.Ю. родительских прав. Это предлагалось сделать администрации Думнического района Калужской области, куда в 1995 году перебралась с детьми К-ва О.Ю. и была прописана в доме, который сгорел в 1996 году.
30 января 2003 года социальной сироте исполнилось 18 лет. Она не может предъявить иск о лишении родительских прав, так как стала совершеннолетней. Из-за попустительства и халатности органов по защите прав детей К-ва О.Ю. не подлежит государственной защите, как лицо из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. На нее не распространяется законодательство, гарантирующее социальным сиротам внеочередное предоставление жилого помещения, льготы в получении образования, материальное обеспечение и т.д.
Складывается ситуация, при которой вместо того, чтобы принимать меры к немедленному восстановлению нарушенных прав детей, органы по защите прав несовершеннолетних отказываются от выполнения своих прямых обязанностей, пытаясь переложить их на соответствующие службы других населенных пунктов, где ребенок числится проживающим.
Из письма директора ГУВУ "Социальный приют для детей и подростков" города Москвы:
"М-ва Ольга Владимировна, 1998 года рождения, поступила в приют в 2002 году. Мать девочки три года назад потеряла паспорт, ведет разгульный образ жизни, пьянствует, воспитанием детей не занимается, обитает на трех вокзалах. М-в В.Д., записанный в свидетельстве о рождении ребенка отцом, умер в 1999 году. С целью сбора документов, необходимых для подготовки искового заявления в суд города Москвы о лишении родительских прав матери в отношении несовершеннолетней Ольги, мы письменно обратились в управу района Южное Медведково, так как ребенок был обнаружен и проживал на территории данного района. Но в разговоре по телефону со специалистами районной управы на заданный нами вопрос о действиях по сбору таких документов последовал ответ, что такие документы районной управой собираться не будут в связи с отсутствием у семьи М-вых регистрации на территории данного района".
Еще более возмутительной представляется ситуация, когда администрация школ-интернатов и детских домов, где ребенок находится не один год как социальный сирота, не ставит вопрос в судебном порядке о лишении родителей воспитанника родительских прав в период пребывания подопечного в государственном детском учреждении. Это приводит, прежде всего, к нарушению основных гражданских прав ребенка, который вынужден вернуться к тем же людям и в те же безобразные условия, откуда он был помещен под опеку государства.
Кроме того, если во время пребывания в детском учреждении для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, ребенок утрачивает прежнее жилое
> 1 2 3 ... 47 48 49 50 ... 51
Zaki.ru законы и право
поиск по сайту
каталог документов
добавить сайт Zaki.ru в избранное
Правовые акты международные
Правовые акты Москвы
