ого суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, § 102; Постановление Европейского суда от 30 октября 2003 г. по делу "Горал против Польши" (Goral v. Poland), жалоба N 38654/97, § 68; и упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Илийков против Болгарии", § 81).
63. Другим основанием для содержания заявителя под стражей являлась предполагаемая принадлежность к организованной преступной группе. Европейский суд признает, что в делах об организованной преступности угроза того, что заключенный в случае освобождения может оказать давление на свидетелей или иным образом препятствовать разбирательству, часто является особенно значимой. Все эти факторы могут оправдать сравнительно длительный период содержания под стражей. Однако они не дают властям неограниченных полномочий по продлению этой меры пресечения (см. Постановление Европейского суда от 14 ноября 2006 г. по делу "Осух против Польши" (Osuch v. Poland), жалоба N 31246/02, § 26; и Постановление Европейского суда от 4 мая 2006 г. по делу "Целеевский против Польши" (Celejewski v. Poland), жалоба N 17584/04, § 37 - 38). Учитывая, что заявитель подозревался в активном участии в организованной преступной группе, Европейский суд признает, что власти могли обоснованно полагать, что угроза оказания давления на свидетелей и присяжных первоначально существовала. Однако Европейский суд не убежден, что это основание могло оправдать пятилетний срок содержания заявителя под стражей. Действительно, национальные суды ссылались на риск воспрепятствования разбирательству в краткой форме, без указания на особенности личности или поведения заявителя, которые подтверждали бы их заключение о том, что он может прибегнуть к запугиванию. По мнению Европейского суда, общая характеристика угрозы не может служить оправданием для содержания заявителя под стражей в течение более чем пяти лет. Национальные суды не придали значения тому факту, что по прошествии времени данное основание становилось все менее значимым. Мотивировка судов не отражала развитие ситуации и не позволяла удостовериться в том, что на поздних стадиях разбирательства это основание оставалось достаточным. Поэтому Европейский суд не убежден, что в течение всего периода содержания заявителя под стражей существовали непреодолимые мотивы для опасения, что он окажет давление на свидетелей или присяжных заседателей, иным образом воспрепятствует расследованию дела, и они, безусловно, не перевешивали право заявителя на разбирательство в разумный срок или на освобождение в период рассмотрения дела судом.
64. Кроме того, национальные суды оценивали возможность того, что заявитель продолжит заниматься преступной деятельностью, со ссылкой на его незанятость. В этом отношении Европейский суд напоминает, что только из-за этого нельзя заключить, что он мог совершить новые преступления (см. Постановление Европейского суда от 24 мая 2007 г. по делу "Пшевечерский против Российской Федерации" (Pshevecherskiy v. Russia), жалоба N 28957/02, § 68). В любом случае, само по себе отсутствие постоянной работы не может служить основанием для более чем пятилетнего предварительного заключения.
65. Европейский суд также находит удивительным, что в период с 6 апреля 2004 г. по 31 июля 2006 г., когда заявитель отбывал свое наказание по несвязанному уголовному делу, национальные суды в постановлениях о продлении срока продолжали ссылаться на опасность того, что он может скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью или оказывать давление на свидетелей и присяжных. Европейский суд допускает, что постановления о содержании под стражей могут быть необходимы в отношении осужденных, например, в целях перевода лица из исправительной колонии, в которой оно отбывает наказание, в изолятор, расположенный в местности, в которой осуществляются следствие и судебное разбирательство. Однако в настоящем деле национальные суды не ссылались на такую необходимость.
> 1 2 3 ... 8 9 10 ... 24 25 26