змерности между использованными мерами и преследуемой законной целью. В материалах дела ничто не поддерживает довод заявителя о том, что его осуждение было избыточно широким или политически мотивированным либо что он был наказан за какие-либо свои публикации.
88. С учетом изложенного Европейский суд находит, что отсутствовало нарушение требований статьи 10 Конвенции в настоящем деле.
89. Европейский суд также отмечает, что жалобы заявителя на основании статьи 7 Конвенции касаются тех же фактов, что были рассмотрены с точки зрения статьи 10 Конвенции. Учитывая свои выводы на основании последней, Европейский суд полагает, что отсутствует необходимость отдельного рассмотрения указанных жалоб.
НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД:
1) постановил шестью головами "за" и одним "против", что требования статьи 10 Конвенции нарушены не были;
2) постановил единогласно, что отсутствует необходимость рассматривать отдельно жалобу заявителя на нарушение статьи 7 Конвенции.
Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 22 октября 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты Суда
Христос РОЗАКИС
Секретарь Секции Суда
Серен НИЛЬСЕН
В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда, к Постановлению прилагается несовпадающее особое мнение судьи Джорджио Малинверни.
Х.Л.Р.
С.Н.
НЕСОВПАДАЮЩЕЕ ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ МАЛИНВЕРНИ
В отличие от большинства я придерживаюсь мнения о том, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции в отношении периода с 11 сентября по 8 октября 1997 г. Европейскому суду следовало буквально истолковать требование части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации и установить, что в отсутствие федерального закона, удовлетворяющего этому требованию, в национальном законодательстве не имелось надлежащей основы для осуждения заявителя.
Причины, вызывающие у меня серьезные сомнения в том, что Закон "О государственной тайне" в первоначальной редакции может сам по себе представлять правовую основу для осуждения заявителя, являются следующими.
Во-первых, Верховный суд России в своих Кассационных определениях по делам Никитина и Моисеева от 17 апреля и 25 июля 2000 г. соответственно, отметил, что требования части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации были соблюдены только после внесения изменений от 6 октября 1997 г. в Закон "О государственной тайне" (см. § 46 и 47). Кроме того, тот факт, что 30 октября 1995 г. Президент Российской Федерации издал Указ N 1203 о перечне сведений, содержащих государственную тайну, позволяет предположить, что российские власти признавали наличие правового пробела в этой сфере.
Что касается Указа Президента РФ N 1203, действительно этот нормативный акт, официально опубликованный и общедоступный, утвердил перечень сведений, содержащих государственную тайну. Тем не менее я не убежден, что соответствующие конституционные требования были удовлетворены введением в действие этого нормативного акта, с учетом того что часть 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации содержала прямую ссылку на "федеральный закон" - нормативный акт, принятый национальным парламентом в рамках законодательного процесса, - а не на подзаконные акты, такие как президентские указы или правительственные постановления. Тот факт, что впоследствии в Закон "О государственной тайне" были внесены необходимые изменения для приведения его в соответствие с частью 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации, по моему мнению, указывает, что российские власти сами не считали, что соответствующие требования Конституции Российской Федерации исполнены принятием Указа Президента.
С учетом изложе
> 1 2 3 ... 19 20 21 ... 38 39 40
Zaki.ru законы и право
поиск по сайту
каталог документов
добавить сайт Zaki.ru в избранное
Правовые акты международные
Правовые акты Российской Федерации
