оссийской Федерации содержится требование об определении указанного перечня федеральным законом. Поскольку в статье 5 Закона Российской Федерации "О государственной тайне" от 21 июля 1993 г. и части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации речь идет о различных объектах, суд не может согласиться с утверждением [стороны обвинения] о наличии в этих актах лишь терминологического несоответствия..."
47. 25 июля 2000 г. Верховный суд Российской Федерации отменил приговор и направил на новое рассмотрение в суд первой инстанции дело Моисеева, бывшего сотрудника российского Министерства иностранных дел, который обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных статьей 275 Уголовного кодекса РФ. Он указал следующее:
"Признавая [заявителя] виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 275 УК Российской Федерации, суд [первой инстанции] указал, что [заявитель] в период с начала 1992 года по январь 1994 г... занимался... передачей южнокорейской разведке сведений и документов, составляющих государственную тайну. При этом суд [первой инстанции] ограничился лишь общим перечислением сведений и документов... и не указал, какие сведения и документы были переданы [заявителем] и когда именно. Поскольку инкриминируемые [заявителю] деяния носят продолжающийся характер и охватывают период с 1992 - 1993 годов по июль 1998 г., в течение которого законодательство Российской Федерации изменялось, установление таких данных судом имеет существенное значение для дела.
В соответствии с частью 4 статьи 29 Конституции... перечень сведений, составляющих государственную тайну, должен быть определен федеральным законом. Такой перечень был впервые определен Федеральным законом "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О государственной тайне" от 6 октября 1997 г. Таким образом, до указанного времени отсутствовал соответствующий требованиям Конституции Российской Федерации перечень сведений, составляющих государственную тайну. Отсутствие в приговоре данных о времени передачи [заявителем] сведений и документов не позволяет сделать правильный вывод о том, какие именно из инкриминируемых Моисееву действий совершены им в период действия Федерального закона, содержащего перечень сведений, составляющих государственную тайну и соответствующего требованиям Конституции Российской Федерации".
ПРАВО
Предполагаемое нарушение статей 7 и 10 Конвенции
48. Заявитель жаловался со ссылкой на статью 7 Конвенции, что в его деле суды страны придали обратную силу и расширительное толкование Закону "О государственной тайне". Он также жаловался со ссылкой на статью 10 Конвенции на нарушение своего права на свободу выражения мнения. Заявитель утверждал, что он подвергся избыточно широкому и политически мотивированному уголовному преследованию в качестве репрессии за его критические публикации. В частности, он никогда не передавал сведений, содержащих государственную тайну, японскому журналисту Т.О. Тем не менее он был осужден за предполагаемое намерение передать свои рукописные заметки, которые были признаны содержащими государственную тайну, Т.О., и единственная основа для такого вывода заключалась в том, что ранее он несколько раз законно передавал информацию японскому журналисту. Заявитель также жаловался на то, что хотя в его рукописных заметках были обнаружены действительные наименования воинских соединений и частей и описание деятельности подразделений радиоэлектронной борьбы, эта информация была общедоступной в ряде открытых источников, включая интернет-сайты, и что он не мог предвидеть, что эта информация составляет государственную тайну, поскольку этот вывод был основан на неопубликованном - и потому недоступном - Приказе N 055 министра обороны. Указанные положения Конвенции в соответствующих частях предусматривают:
"Статья 7 Конвенции
1. Никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое
> 1 2 3 ... 9 10 11 ... 38 39 40
Zaki.ru законы и право
поиск по сайту
каталог документов
добавить сайт Zaki.ru в избранное
Правовые акты международные
Правовые акты Российской Федерации
